Еще десяток лет долой
Из календарной карусели.
Пора вернуться бы домой,
Да вновь семь пятниц на неделе.
 
Крупою белой заметет
Кривых дорог прямые версты.
Опять, старик, тебе везет –
Здесь, как обычно, всё не просто.
 
Не с корабля и не на бал,
И вышло так, а не иначе.
Что, думал, в сказку ты попал?
А жизнь – не

Мы с Ним родились в Рождество -
Весенне-летние, осенние.
И в этом чудо-волшебство:
Врут календарики настенные.

Сегодня Он родился здесь,
И тут и там, за горизонтами.
Колокола разносят весть
В сердца божественными нотами.

И вот уж первая звезда
Лучом надежды улыбается.
Пройдет печаль, пройдет беда,
И лишь Любовь Его останется.</em

Когда тебе наскучит серый день,
Когда глухи все те, кто с нами рядом,
Ты постучи негромко в эту дверь,
И я открою — здесь тебе так рады.

Мы столько знаем сокровенных тайн.
Лишь только нам с тобой они понятны.
И тихо льется радость через край,
И нам не стыдно получать бесплатно.

А жизнь нас гонит бОсых на стерню,
А жизнь нас возит сердцем по асфальту.
Мы

Ее бонбоньерка пустой не бывает.
Там есть карамельки, драже, монпансье.
Она угощает, кого пожелает,
В своем будуаре в изящном белье.

За ломберный столик вдвоем не садятся,
А в ломбер играют обычно втроем.
И все отраженья в трельяже троятся...
Амур сочиняет сонеты в альбом.

В лазури небесной шпалерного шелка
Порхают заморские птицы легко.
Но душно от воска,

Прилетали ангелы с небес -
По земле следы от их сандалий.
Скоро почтой возвращалась весть,
Чтоб на небе больше, мол, не ждали.

И Господь гадает
— Во дела!
Что за аномалия такая...
Как Бермудов черная дыра,
Или там любовь, как водка, злая?

Всё бредем к себе издалека.
Знаю, бывший ангел — каждый третий.
И с печалью

Где-то в наушниках рвёт диффузоры Земфира.
Странная девочка в чёрных очках мне поёт
То, что не спела Корделия старому Лиру,
Что не вместилось в потрёпанный тот переплёт.

В тоненькой майке так холодно сердцу Земфиры.
Кто в нём сейчас, не гадайте, не всё ли равно.
Игры до слёз, вот такие серьёзные игры:
Нет берегов у мостов – только небо и дно.</span

С веток высокого дерева
Вижу страну
Одиночества сирого

Дождь полоскает поля
Над пожухлой травою
Испарина

В этом краю сиротливом
Случаются редкие радости
Вижу одну
Но она под зонтом удаляется

Я бы мог тебя унести
На ладошке. Там горячо.
Но не может жить взаперти 
Неуемный милый сверчок.

Я бы долго-долго любил -
Каждой родинке свой почет.
Я бы только тебе служил
Дни и ночи да напролет.

Но судьба нам — грустить поврозь
И любить улыбкой больной.
Расстояньем коснусь я вскользь...
А губами — совсем другой

Помни всех, кто нас тогда не сдал.
Были, знаешь, были времена...
Этот круг совсем не так уж мал.
Им от нас в подарок — седина. 

Помни тех, кто нас всегда любил
Вопреки и даже ни за что.
Тех, кто нас виновных не винил,
Наградим любовью на глоток.

И помянем всех своих врагов.
А без них, наверно, жизнь скучна.
Их простить не стоит ничего.
Все прошло. Ты